Колумнист Bloomberg Дэвид Фиклинг исследует аргументы за и против инвестиций в биткоин и пытается понять, станет ли криптовалюта когда-нибудь защитным активом.
Допустим, пузырь на рынке биткоина только что лопнул.
В начале месяца биткоин достиг отметки $5000, с тех пор он подешевел уже на 16%. Представьте, что в течение следующих двух месяцев он продолжит дешеветь и опустится примерно до половины от своей максимальной цены. После небольшого восстановления цена снова пойдет вниз и к началу 2020 года снизится еще на треть, биткоин будет стоит меньше $2000. В течение 20 лет он будет держаться в районе этого уровня и никогда не восстановится до уровня сентября 2017-го (с поправкой на инфляцию).
Означает ли такой прогноз, что цифровым валютам не место в инвестиционном портфеле или все же стоит дать им шанс? Над ответом стоит задуматься, потому что на графике показана траектория, аналогичная траектории цене на золота после того, как она прошла пик в январе 1980 года.
Как сказал однажды Джон Майнард Кейнс, рынки могут оставаться иррациональными дольше, чем вы можете сохранять платежеспособность — пытаться вытеснить с рынка других инвесторов так же бессмысленно, как бороться с течением. Вместо того, чтобы задаваться вопросом, есть ли в цифровых валютах какой-то смысл с философской точки зрения, стоит поинтересоваться, имеет ли смысл в них инвестировать.
Как уже отмечалось, лучший аргумент в пользу вложений в цифровые валюты тот же, что и в пользу покупки золота — отрицательная корреляция биткоина с другими активами, его способность расти, когда падают акции и наоборот. Если отрицательная корреляция с акциями может компенсировать периоды их снижения, значит актив имеет большое значение для роста прибыли.
Предположим, вы вложились в корзину цифровых валют и держали их вместе с золотом в качестве так называемой негативной беты для вашего инвестиционного портфеля, причем стоимость этих активов составляла не более 3% от общей стоимости портфеля. Это имело бы смысл?
К этому аргументу прибегают те, кто говорит, что криптовалюты не имеют «фундаментальной ценности». Золото действительно используется при изготовлении медицинских приборов и электроники и, конечно, для изготовления украшений с самого возникновения цивилизации. Золотой запас центрального банка также представляют собой десятки тонн доказательств того, что желтый металл — нечто большее, чем просто причуда.
К этому аргументу прибегают те, кто говорит, что криптовалюты не имеют «фундаментальной ценности». Золото действительно используется при изготовлении медицинских приборов и электроники и, конечно, для изготовления украшений с самого возникновения цивилизации. Золотой запас центрального банка также представляют собой десятки тонн доказательств того, что желтый металл — нечто большее, чем просто причуда.
Но что тогда поддерживает минимальную цену цифровых валют?
Один из возможных ответов на этот вопрос на прошлой неделе дал генеральный директор JPMorgan Chase & Co. Джейми Даймон в своей патетической речи о биткоине:
Впрочем, это не так. Как показывает популярность биткоина в Китае, люди, живущие в странах, где отсутствует свободное движение капитала, проявляют большую заинтересованность в перемещении средств вдали от глаз официального валютного контроля. В таких юрисдикциях живет около 40% населения мира и производится 20% мирового ВВП.
Другие серые сегменты мировой экономики также представляют собой источники спроса на анонимные транзакции.
По данным инициативной группы Tax Justice Network, в налоговых гаванях по всему миру припрятано более 12 трлн долларов. Глобальный оборот наркоторговли может составлять 320 млрд долларов, или около 1% от глобального ВВП.
Большинство европейцев никогда не видели банкнота номиналом 500 евро, однако она пользуется популярностью у преступников. Именно на эти банкноты приходится более 20% наличных евро в обращении даже сейчас, более чем через год после того, как Европейский центральный банк прекратил их печатать. Да, цифровые валюты могут использоваться для отмывания преступных доходов — но это случается и с JPMorgan.
И наличие такого рода спроса опровергает опасения, что спрос на цифровые валюты вернется к уровню 2007 года, если только власти по всему миру не начнут согласованные преследования участников этого рынка, причем настолько хорошо согласованные, каких мы еще не видели.
Более серьезный аргумент против цифровых валют заключается не в том, что они могут обесцениться, а в том, что они не дают хеджировать риски. С 2010 года золото и казначейские облигации имеют отрицательную корреляцию с S&P 500 (INDEX: SPX). Как показывает множественный регрессионный анализ, сделанный Bloomberg Gadfly, биткоин, напротив, имеет положительную корреляцию. Кроме того, цена биткоина меняется настолько радикально, что вы вряд ли сможете выстроить осмысленную долгосрочную стратегию, связанную с вашим портфелем акций.
Если верить бахвальству поклонников биткоина, они инвестируют в код, поскольку считают, что экономика, основанная на обычных деньгах, находится на грани краха. Однако на самом деле они хватаются за биткоин всякий раз, когда растущий фондовый рынок разжигает их аппетит к риску и наоборот.
В принципе, самым большим преимуществом цифровых валют было бы то, что они не имеют отношения ни к чему, что происходит в реальной экономике. На самом деле, реальный и цифровой миры тесно связаны благодаря самому мощному проводнику — настроениям инвесторов. Только их изменение позволит виртуальным деньгам отнять часть рынка у золота.
